ЧАСТЬ 3

ЧАСТЬ 3. БОРИС 

Вечером того же дня к Клавдии Петровне пришел гость. Это был молодой человек примерно 27 лет, немного вялый и меланхоличный. Как оказалось, он был ее учеником и в данный момент занимался изысканиями в области физики и астрономии. Еще Бориса (это имя он назвал, протягивая худую узкую ладонь) интересовал отдел паранормальных явлений современной науки. Будучи сотрудником лаборатории, Борис часто проводил время вне дома, не говоря уже о том, что по долгу научной службы, часто мотался по разным странам в поисках новых открытий. Пранормальными явлениями начал интересоваться недавно, и совсем не случайно. Из скупых слов Бориса (молодой человек отличался на редкость упрямой молчаливостью) Соня поняла, что он лично пережил какую-то трагедию, после чего стал изучать эту темную для его сознания сторону мира. Видимо, поиски пока что не увенчались особым успехом, ибо Борис старался не распространяться на эту тему. Разговор не клеился и часто затягивался унылыми паузами. Соня тоже не относилась к разряду разговорчивых людей, так что, к тому моменту появления в комнате К.П. молодые люди сидели, молча уставившись на пол. Соня подумала про себя: "Надеюсь, мама не собиралась свести нас с этим типом?" и даже слегка улыбнулась своей мысли. Однако оказалось, что Боря сам пришел к К.П. так как хотел поделиться некоторыми наблюдениями в опытах за последнее время. Соня уже стала поглядывать в сторону двери, когда начался разговор, но что-то ее остановило. Во первых, молодой человек совершенно преобразился, когда речь зашла о том, что его по настоящему интересует. Его бледное скучное лицо раскраснелось, а тусклые глаза засверкали. Во вторых, тема его изысканий заинтересовала Соню из-за своей необычности. Борис на данный момент общался с неким человеком, живущим в месте для блаженных людей. Когда-то этот человек принимал участие в судебном разбирательстве по делу убийства в качестве свидетеля, а в данный момент проходил лечение в психбольнице с диагнозом шизофрения с манией преследования и навязчивого невроза. Буйным он не был, но выпускать его врачи не торопились, так как периодические беседы с больным приводили врачей к мысли, что тот не способен к здоровому рассуждению и находится в состоянии постоянного беспокойства и тревоги. Периодически по ночам с больным случаются нервные припадки, если в комнате случайно выключают свет. При этом, больной умудряется нанести себе видимые телесные повреждения: синяки, царапины, укусы, переломы. В целях сохранности пациента персонал оставляет свет в его комнате зажженным. За исключением этих странностей больной ведет себя в целом спокойно и даже нормально. На вопросы лечащего врача пациент отвечает связно и доходчиво, но часто уклоняется от подробных объяснений. Изучив историю больного (на правах научного сотрудника) Борис обнаружил, что в начале лечения, т.е., 2 года назад, Павел давал более чем подробные объяснения своему странному поведению. Однако это лишь усложнило дело и с каждым его рассказом врачи все больше склонялись к выводу, что психологическая картина больного только ухудшается. Устав от бесполезных разговоров, больной ушел в себя и в дальнейшем уклонялся от общения с эскулапами. 

Бориса он встретил с таким же безразличным выражением лица, как если бы это был не человек, а воздух. Но что-то в словах молодого человека, а в особенности в интонации заинтересовало больного и он на какай-то момент проявил подобие заинтересованности. Содержание их разговора было примерно таковым:

- Павел Григорьевич, я слышал о том, что вы имеете контакт с невидимыми силами.

Больной продолжал, не мигая, смотреть в одну точку перед собой.

- Я верю вам и хочу попросить вашей помощи в одном деле. Я тут не совсем от лица научного общества. Мне это нужно было, чтобы попасть к вам. На самом деле, меня привели к вам не только научные интересы, но и личные.

Тут Борис сделал маленькую заминку, и продолжил рассказ, так и не раскрыв тайну своего личного интереса. Видимо, мама Сони была в курсе, так как на лице ее отобразилось выражение полного понимания и даже сочувствия, из чего Соня сделала вывод, что не много ни мало имела место какая-то трагедия. Что ж, это в какой-то мере оправдывало странный вид и поведение молодого человека.

Из продолжения рассказа Соня узнала кое-что и для себя самой, нечто, повлиявшее на ее теперешнее сложное положение. 

В течении целого часа Борис смог вытянуть из Павла несколько скупых ответов, которые лишь немного осветили интересовавший его вопрос. Психотропные вещества и интенсивная терапия сделали свое дело, и, почти нормальный человек, превратился в зомби, не способного самостоятельно мыслить. 

Павел сказал, что "в ту страшную ночь" пострадало много людей. Сам он стал жертвой кошмаров только спустя месяц, когда и наяву (в суде и в милиции) и во сне он находился в постоянном страхе и ужасе. Сам Павел утверждает, что все еще жив, потому что он не нужен ИМ, ОНИ лишь запугивают его, не дают расслабиться и пытают его. На вопрос кто такие "ОНИ" больной лишь отчаянно мотал головой в разные стороны, отказываясь отвечать, а в глазах его при этом читался неподдельный, леденящий душу страх. Почему он ужасно боялся темноты? Потому что там ОНИ. Одно спасение - свет. 

- Типичная форма неврастении с элементами фобии темноты, - предположила К.П.

Борис задумчиво покачал головой.

- Меня смутили его глаза. В них был страх, паника, боль и злость - все, кроме, пожалуй, безумия. Я много видел душевно больных, в том числе, и в том заведении. Павел не похож на них, по крайней мере, на мой взгляд. Я собираюсь к нему еще. Надеюсь, с моим следующим приходом он станет общительнее.

- Можно мне с вами? - неожиданно спросила Соня. 

(не окончена)